Никто уже не плакал. И водку пили молча.
И молча расходились, молчали о своём.
И только у подъезда я стиснул зубы волчьи
И прошептал чуть слышно: “Мы за тебя живём”.
Всё вышло так нелепо, как в голливудской драме:
Реактор плюнул смертью и зацепил его.
А он лишь улыбался, когда стоял, шатаясь,
И повторял негромко: “Прорвёмся! Ничего.”
Но злобная старуха помедлила немного
И нанесла спокойно свой роковой удар.
“Даруй ему спасенье!” – мы все молили бога,
Когда пришли впервые в больничный тот кошмар.
Лицо его белело на простынях больничных,
Замёрзшие деревья чернели за окном…
И белые берёзы, и белые могилы.
Мы все стояли молча. Мы за тебя живём.